Теряя сознание, Корина упала на траву и тут же почувствовала удар в руку.

Как сквозь туман, она услышала выстрелы, и крепкие руки Кайала подхватили и подняли ее. Открыв глаза, Корина увидела змею, все еще дергающуюся в предсмертных судорогах.

Она прижалась к его телу и понемногу стала успокаиваться. В этих мужских руках было ее спасение, теперь она ничего не боялась. Внезапно Корина почувствовала пульсирующую боль в руке. У нее закружилась голова и потемнело в глазах. Кайал увидел, что она побледнела, а лоб покрылся капельками пота.

— Господи! Она вас укусила! Он рванул тонкий шелк ее блузки, открывая беззащитную белизну ее тела. На внутренней стороне предплечья четко выделялась легкая покрасневшая припухлость, два укола, две капельки крови. Борясь с дурнотой, Корина с ужасом смотрела на свою руку, не до конца осознавая происшедшее. Сколько раз за последние месяцы она думала, что жизнь ей больше не нужна. Как она ошибалась! В эту минуту, как никогда, ей страстно захотелось жить. Ее пылающие черным глаза молили о спасении.

— Кайал, пожалуйста, не дайте страшному случиться со мной! Мне плохо, плохо! Скажите, скажите мне — я умираю?

Он подхватил ее и понес в тень.

— Успокойтесь. Ничего страшного не случилось. Тихо, тихо, сейчас я помогу вам. — Придерживая Корину одной рукой, он другой сорвал ленту, которая поддерживала ее волосы, и они рассыпались по плечам. Ловко и умело он перетянул руку Корины выше укуса. Кайал нашел ее пульс и с облегчением отметил, что он почти нормальный.

— Это была гадюка. Не хочу вас огорчать, но мне придется сделать одну неприятную вещь. Не надо бояться. Мне приходилось делать это не раз, и все кончалось хорошо. Ну, не надо так дрожать. Лучше-ка отверните голову и не смотрите. Потерпите, потерпите! Ну вот, умница, — Корина почувствовала резкую боль — Кайал надрезал место укуса. От пережитого страха все плыло у нее перед глазами. Корину мутило. Губы Кайала приникли к ране, высасывая яд. Когда он отвернулся, сплевывая его на землю, вид у него был очень решительный. Сердце Корины билось с перебоями, она боялась снова упасть в обморок. Через несколько минут он снял повязку, чтобы почти сразу снова ее затянуть. Его беспокойный взгляд скользил по ее бледному лицу, рот был сурово сжат. Он поднял девушку на руки и стал спускаться на равнину.

Когда Корина открыла глаза, то увидела два взволнованных лица, склонившихся над ней.

— Слава Богу, дорогая. Вы очнулись! — Конни 74 Баллантайн погладила Корину по щеке. Рука ее дрожала.

— Как это все случилось, Корина? — Голос Ли звучал напряженно. — Мы чуть с ума не сошли. Я никогда в жизни не видела Кайала в таком состоянии. Ведь чуть не случилась беда. Он, конечно, во всем винит себя.

— О, нет, нет! Мистер Баллантайн совсем не виноват!

Корина попыталась сесть, но Конни мягко придавила ее плечи к подушке. Все тело девушки наполняла неизвестная ранее легкость, покалывало в руке и болела голова. Она чувствовала себя тряпичной куклой. — Во всем виновата я сама, — решительно настаивала она. — Мистер Баллантайн велел мне оставаться на месте, а я не послушалась. Он первым увидел змею и приказал мне не двигаться, а я растерялась. Я раньше никогда не видела змеи, и от страха мне стало плохо.

— Все позади, дорогая моя. — Голос Конни звучал успокаивающе. — Это ужасное испытание и горько, что оно досталось именно на вашу долю. Кайал связался с базой Летучего Доктора, и вам ввели противозмеиную сыворотку. Теперь все будет хорошо. Слава Богу, Кайал был рядом и действовал так умело. Я содрогаюсь от мысли… — Она не закончила и замолчала.

— Может быть, съешь что-нибудь, Рина? — Ли участливо склонилась к Корине.

— Благодарю Ли, нет.

— Ну, может быть, чай или ломтик поджаренного хлеба? — настаивала Ли, поглаживая ее руку.

— Ну, хорошо. — Корина попыталась улыбнуться, но губы еще не слушались ее. Неожиданно она почувствовала страшную усталость, и веки ее опустились сами собой.

— Вам надо больше спать, — ласково проговорила Конни. — Мы скоро снова заглянем к вам. Поспите, станет легче.

Оставшись одна, Корина задремала. Из сэда доносились чудесные тихие трели какой-то ночной птицы. От них на душе становилось спокойно и тихо. Она проснулась внезапно от золотого света настольной лампы. Кайал поправлял на лампе абажур.

— Как вы? — Вопрос прозвучал неожиданно мягко.

— Я в порядке. — Корина говорила почти шепотом. Он подошел к постели и внимательно посмотрел ей в глаза. Руки его были глубоко засунуты в карманы узких джинсов. Корина благодарно посмотрела на него и прошептала:

— Я хочу сказать спасибо за все то, что вы сделали для меня, — начала она хрипловатым голосом. — И еще хочу попросить прощения за доставленное беспокойство. Я постараюсь никогда больше так не делать.

— Вы просто как ребенок.

— Спасибо за утешение. — Корину слегка трясло.

Он ничего не ответил, а продолжал разглядывать ее, как редкую бабочку под увеличительным стеклом.

— Вы безжалостный человек, да, мистер Баллантайн? — Корина с трудом выговаривала слова. Этот вопрос ему не понравился, она увидела, как окаменело его лицо.

— Что вы имеете в виду? Да, я не слабак и не трус. Что в этом плохого, Корина? Эта земля не для слабых женщин. Вам надо вернуться домой, ведь вы совсем дитя. Опасность будет подстерегать вас на каждом шагу.

Она осторожно выговаривала слова, пытаясь остаться спокойной.

— Почему вы не любите меня, мистер Баллантайн?

Он удивленно поднял брови.

— А почему вы решили, что именно я должен любить вас?

— Может быть, вы вообще не любите женщин? — Она сама не ожидала этого вопроса.

Он улыбнулся уголком рта.

— Ну отчего же. Женщины — это красота, а я люблю все красивое. — И он окинул взглядом ее лицо и голые плечи. Корина почувствовала смущение и крепко прикусила губу, взволнованная его выражением лица. — Однако без женщин обойтись можно.

Корина посмотрела на Кайала и поняла, что он забавляется.

— Самый замечательный, самый разумный человек, которого я знала, не говорил таких пошлостей! — отчаянно вырвалось у нее, она вспомнила отца.

— Так почему тогда вы здесь, а не с ним? Вам разонравилось, чтобы с вами обращались как с принцессой?

Корина возмущенно поднялась на локте. Алые пятна загорелись на скулах, глаза в свете лампы болезненно сверкали.

— Вы мне совсем не нравитесь, Кайал Баллантайн, — тихо произнесла она. — Ничуть. В вас есть что-то ужасно неприятное. С того момента, как я увидела вас, я не знаю покоя, вы беспокоите меня. Разве я вам нужна? Оставьте меня, пожалуйста!

— Ах, вот как вы заговорили? Тут, мне кажется, вы ошибаетесь. Я бы сказал, что в некоторых вещах мы очень гармонируем друг с другом. — Он приблизился к краю постели. Задыхаясь от гнева, Корина отвернулась от него и зарылась лицом в прохладные подушки. Сердце молотом застучало в ее груди, когда она почувствовала на волосах его руку. Он слегка, но властно, погладил ее по голове и жестким тоном произнес: